История Ирины Данилевской, которая придумала Украинскую неделю моды
История о воспитании хорошего вкуса
В дверь кабинета третьего секретаря горкома комсомола громко постучали. Вошла девушка в потертых джинсах и белорусской вышиванке и с вызовом спросила: «Так лучше?». Накануне комсомольская чиновница нос к носу столкнулась с Ирой Данилевской, которую хорошо знала – Ирочка была активной общественницей. Ее возмутил внешний вид барышни. «Как, ты в этом ходишь в университет?!» - только и выдохнула из себя комсомольская дама. Ирина была одета по последнему писку тогдашней моды – в сильно потертых джинсах (в те времена еще ни о каких дырках на коленках даже не помышляли!) и ярко-красной блузе-крестьянке. Прекрасно понимая, что не блуза вызвала гнев секретаря горкома, тем не менее Данилевская наследующий день надела поверх джинсов бабушкину вышиванку и устроила демарш.
Сколько себя помнит, Ирина Данилевская любила красиво одеваться. Хотя в детстве как раз это было довольно сложно. У девочки очень рано умерли родители, и ее воспитывала бабушка.
«Помню у бабушки была шуба из цигейки, покрашенная под леопарда. Так вот из нее мне сделали на зимнее пальтишко оторочку – на воротник, рукава, и подол - вспоминает Данилевская. - Бабушка закончила историко-философский факультет московского университета и большую часть своей жизни посвятила театру. Перед войной работала директором детского театра. После смерти первого мужа она вышла замуж вторично за довольно обеспеченного человека, и могла себе позволить быть модницей. Она старалась мне привить хороший вкус. И дело даже не в моде – она меняется, зато остаются какие-то другие понятия. И я благодарна не за то пальтишко, отороченное мехом, а то, что когда я шла в оперный театр (бабушкина сестра работала там билетером), мне с собой давали туфельки. Потому что нельзя в храм искусства заходить в той же обуви, в которой ты шла по брусчатке Владимирской улицы. Надо обязательно переобуться.
Из театра мне перепадали обрезки от костюмов балерин, из которых моя бабушка шила потрясающие костюмы для детских утренников. И я всегда была очень красивой Снегурочкой. А так как я была говорливой и смелой девочкой, то, естественно, вела все детские утренники.
Бабушка всегда говорила, что нельзя ходить по дому непричесанной, даже если ты в квартире одна. Это неуважение к самой к себе. И что кожаные туфли нельзя обувать без носочков или колготок...».
Потом родная тетка Данилевской вышла замуж за человека, много работавшего за границей, и, естественно, любимая племянница, которая к тому же была круглой сиротой, начала регулярно получать подарки. Однажды девочка попросила привезти ей заграничный журнал мод. «Так в седьмом классе я впервые увидела английский «Vogue». Всю ночь я его листала, нюхала странички, на которые были приклеены – о чудо! – пробники духов, пыталась переводить статьи, не смотря на свой плохой английский».
Кто-то бы увидел в этой истории перст судьбы – так вот, откуда появилась Украинская неделя моды! Но сама Данилевская так не считает, не смотря на то, что все журналы мод еще долго хранила у себя. «Где-то через год в мою жизнь пришла другая страсть – театр. В восьмом классе я решила стать театроведом. А для этого нужно было много знать об истории театра, и я усердно занималась. Брала старые афиши, на обратной стороне которых рисовала огромные таблицы — такое себе дерево театра: кто есть кто, например, во МХАТе. И, естественно, смотрела все спектакли, куда только могла попасть».
Однако ее хрустальную мечту «знающие люди» очень скоро разбили в дребезги, объяснив, что поступить на факультет театроведения практически не возможно. «Мне сказали, что туда принимают трех человек после школы и двух после армии. Так что шансов у меня не было никаких. Я долго не могла понять, зачем человеку после армии идти на театроведение. Но ясно было одно: все эти места займут дети актеров, режиссеров и журналистов. И вот тогда мой друг посоветовал мне не отчаиваться, а поступать на факультет журналистики - мол, я смогу писать не только о театре, но и обо всем, о чем захочу. В общем, собралась я поступать в Киевский государственный университет, сопровождаемая напутствием бабушки, которая сказала, что если я провалюсь, то у нее случится инфаркт. Это был мой стимул». Так, в результате вместо театроведа страна получила будущую издательницу первого украинского глянцевого журнала «Ева» и создательницу Украинской недели моды.
История о женском «ответе Чемберлену»
В то лето Данилевская отдыхала на даче под Вильнюсом у близкой подружки. Эва, которую признали лучшей молодой журналисткой Литвы, кипела от негодования. Ее не приняли на работу в журнал! Причем не потому, что она недостаточно профессиональна, талантлива или попросту в штате не было вакансии. А потому, что она женщина! Ей так и заявили в лицо: выйдешь замуж, родишь детей, которые будут постоянно болеть. В общем, какой из женщины работник!
- А знаешь, что я сделаю? – вдруг заявила Эва. – Создам свой журнал, в котором будут работать только женщины.
- Но журнал - это ведь еще и большая организационная работа, - попыталась возразить Ирина подруге. – Ты не сможешь всем этим заниматься.
- А я и не буду. Для этого у меня есть ты.
По возвращении в Киев Данилевская забыла об этом разговоре. Но не ее подруга развела бурную деятельность: писала статьи, сделала хорошую фотосессию, прекрасно владея английским языком, направила письма в редакции разных стран мира (в результате, один материал она получал аж из ЮАР). А еще она нашла меценатов, которые согласились спонсировать первый несоветский глянцевый журнал на литовском языке.
В общем, все было готово и нужно было приступать к печатанию журнала. Перед тем как отправиться в типографию, подруги выяснили, что хорошая мелованная бумага, единственно годная для такого красивого журнала, как они задумали, производится в Советском Союзе только в двух местах – в Сыктывкаре (Республика Коми) и в селе Корюковка Черниговкой области.
Слава богу, в Коми АССР ехать не пришлось, но и до Корюковки добирались аж тремя автобусами – прямого сообщения с Киевом в те времена еще не было.
«Фабрика была богатая. При ней даже отель находился. Понятно, что простое общежитие, хотя и под таким громким названием. Мы с подругой красиво оделись, накрасились и пошли на прием к директору. Представьте себе такую картину: член КПСС, человек старой закваски, перед которым сидят две девчонки лет 25 и что-то лопочут о частном журнале, да еще в Литве!»
Видать, из-за обилия непонятной информации в голове у того произошел сбой программы, выражаясь современным компьютерным языком, и потребовалась срочная перегрузка. Директор отправил девушек и взял паузу до следующего дня, чтобы все обдумать. «На следующий день мы надели еще короче юбки и еще ярче накрасились и пришли на прием. Обсуждали долго и, наверное, от нас уже просто устал. И еще, возможно, не последнюю роль сыграл тот, факт, что я договорилась печать журнал в киевском издательстве «Молодость» - хотя бы бумагу не надо было отгружать в Литву. В общем, он нам ее продал».
Сначала «Ева» печаталась только на литовском, потом и на русском языке. Литовский тираж отравлялся в Вильнюс, а русский – в Киев. Но потом на кусочки распалась большая страна, между Украиной и Литвой появились несколько границ, каждое государство обзавелось собственной валютой. «В 93-м году стало уже очень тяжело. И в какой-то момент мы с Эвой решили разделиться. Поделили наш бизнес так, как умеют делить только женщины, ведь мужчины не смешивают дружбу и бизнес. Эва открыла сейф, достала деньги, которые мы пересчитали и разделили поровну. Потом позвонили на фабрику в Минск, где в тот момент издавался наш журнал, поскольку там была лучшая полиграфия. Узнали сколько там находится нашей бумаги. Поделили и ее пополам. Так я начала готовить первый номер на украинском языке».
А через несколько лет, благодаря работе над «Евой», появилась идея создать Украинскую неделю моды.
История о здоровом эгоизме
«Все получилось только под влиянием людей, которые меня окружали, - вспоминает Данилевская. – В журнале мы много писали о бизнесвумен. А какой тогда был бизнес? Женщин не пускали ни в банковскую сферу, ни в производство. Поэтому они занимались в основном салонами красоты, дизайном, фитнесс-центрами, модельными агентствами. В стране уже тогда было очень много модельеров, эта сфера бурно развивалась. К тому же еще в советские времена легкая промышленность Украины была достаточно развита. В общем, получалась отличная иллюстрация закона о том, как количество переходит в качество. В конце концов, мой круг общения заполнился дизайнерами: Лилия Пустовит, Алена Ворожбит, Татьяна Земскова, Надежда Кудрявцева, Анжела Лисица. С ними было чрезвычайно интересно».
Ирина Данилевская до сих пор вспоминает тот уже ставший историческим факс из Парижа. Аппарат изрыгал и изрыгал бумагу, места на столе уже не хватало, и она волнами падала на пол. Это был ответ на их запрос в Палату моду во Франции.
«Это не было нахальством, скорее – здоровым эгоизмом, который заключался в том, чтобы не наступать на грабли. Зачем изобретать велосипед, если в мире уже все придумано и разработано до мельчайших деталей? Мы всегда хотели, чтобы Украина стала европейской страной. Поэтому и продукт нужно было сразу создавать европейского качества. Как это делается, мы уже знали – благодаря журналу бывали на неделях моды в Париже, Милане. Я всегда стремилась поступать честно в любых ситуациях, поэтому посчитала, что будет правильно по отношению к Украине привезти сюда европейский формат. И вот мы написали запрос в Палату моды во Франции, который Соня Забуга, работавшая тогда моим замом, перевела на французский. Мы просили прислать нам положение, как устраиваются недели моды. Я до сих пор удивляюсь, что нам прислали ответ. Возможно, там так принято. Ответ был аж на 15 страницах. И Соня потом всю ночь переводила – ведь всем не терпелось побыстрее узнать, что написали французы».
Вся копания собралась у Данилевской на кухне. Просидели до самого утра, когда от сигаретного дыма уже не видно было лица собеседника. «В ту ночь мы фактически полностью выстроили схему, как будем проводить недели моды. Это было в марте, а в ноябре состоялись первые «Сезоны моды». Конечно, полностью соответствовать требованиям европейских недель мы не могли, просто потому, что реалии нашей страны были иными. Например, в положении был пункт о том, сколько должно в модном доме быть работников. В Украине в тот момент все было скромнее - дизайнер и две швеи».
Почему «Сезоны», а не как сегодня - Ukrainian Fashion Week? Просто это была дань моде на собственные названия.
Интересно, что для дизайнеров предложенная Данилевской идея участвовать в национальной неделе моды не стала таким уж сюрпризом. «До этого мы с журналом «Ева» с показами мод объездили все крупные города Украины. Это были большие шоу, которые назывались «Ева» собирает друзей». Сложным оказалось формализировать наши отношения с дизайнерами. Потому, что нас всех связывала дружба. Например, когда в ресторане не хватало стульев, мы сидели друг у друга на коленях. Или если дизайнер не успевал переодеть модель, на подиум выпускали модель другого модельера - просто чтобы не было паузы во время показа. Модель Залевского, у которой корсет, перчатки, рога на голове, помогали одевать все, кто в тот момент находился за кулисами – Оля Громова, Таня Земскова, Аня Бабенко».
Тем не менее дружбу пришлось переводить на профессиональные рейсы. Не секрет, что некоторые дизайнеры, обидевшись на Данилевскую, не приняв некоторые ее требования, так и навсегда и откололись. Некоторые потом вернулись.
«В первое время, например, мне хотелось заставить наших дизайнеров от театральных приемов во время дефиле. Хотя в Европе каждый устраивает показ по своему вкусу. Но мне в тот момент хотелось простого дефиле, настоящего прет-а-порте – в общем, быть святее Папы Римского. Кроме того, возник вопрос, как выстроить график показов. Европейский опыт показывал, что более сильные бренды должны быть ближе к финалу недели моды, но у нас все было наоборот. Работая в украинских медиа, я понимала, что журналисты будут активно писать о первом дне показов и все меньше – к концу недели. Ну а самым сложным оказалось – убедить наших дизайнеров делать коллекции на полгода вперед. До 2000 года практически все они создавали сезон в сезон. Нам понадобилось несколько лет, чтобы уговорить их работать, как на Западе. Но, по-моему, так было честно по отношению к самим модельерам».
В чем сегодня абсолютно убеждена Ирина Данилевская, так это в том, что без ее супруга Владимира Нечипорука не было не ни «Евы», ни Украинской недели моды.
«Потому, что не каждый мужчина согласится вместо салата, голубцов, борща и торта «Наполеон» получить на ужин в лучшем случае сосиску, которую сварила жена. К тому же, супруги часто не бывает дома – она то в Минске, то в Вильнюсе, то в Париже. Ну и наверное верх наглости, когда жена, которая вроде бы занимается таким красивым делом — фэшном — приходит с работы домой, падает без сил на диван и просит разогреть ей и подать ужин. И еще при этом ее надо как-то подбадривать – ведь у нее был очень тяжелый день. А он был готов на все эти жертвы, за что я ему безумно благодарна».
Людмила Троицкая
